Злость — она не обнаруживается, как синяк или патология. Это эмоция, базирующаяся на нечто внутреннем, чаще неосознаваемом. Хотя человеку практически всегда ясно, отчего и почему он в данный момент злится, но это самообман.
Исчезнет нечто внутреннее, тенью проявления которого была злость, так и всё — в тех же самых ситуациях злости больше нет.
Синяк, вне зависимости, осознал ты что-то или нет, будет проявляться от удара, как и прежде.
А от патологий, от испорченных генов (доставшихся от родителей) будут рождаться уродцы.
Предельно конкретно: вот этот ген поломали — будут вот такие отклонения.
Человек, получая некие внешние впечатления и воспринимая их так, что на них нужно выразить злость, активирует миндалину, которая обращается к гипоталамусу, чтобы тот впрыснул должное количество адреналина в кровь.
После чего человек начинает выражать злость в явном виде.
Отрезок между внешним событием и тем, что дало сигнал гормональной системе, скрыт от материального наблюдателя.
Потому, бдим в этот отрезок, а что там печень — это не важно. Это уже поздно. Цель — перехват в самом начале.
Точка зарождения — это я сам. Не печень, не тушка, как ты говоришь, а я сам. Тело — моя видимая часть, тонкие тела (и в районе печени тоже) — невидимая.
Эмоция, крик, драка, синяк — это уже поздно.
Причины глубже, они там, в скрытой части.
Сводя к нравится/не нравится, мы закрываем перед собой возможность осознать происходящее.
Нужно не оценивать, не сводить к оценкам, а наблюдать, перехватывая момент внутренней реакции. Тогда то, что было причиной, неминуемо вылезет на свет божий, то есть, осознается. И это вовсе не значит, что осознание будет сопровождаться мысленным процессом.
