Решил человек и принял свою смерть, но вот незадача, вот сейчас ее нет, поэтому саму смерть принять никак не получается, как можно принять то, что сейчас нет? "Хорошо", — говорит человек, — "Я приму, что она когда-то придет".
Вопрос: "Зачем?"
На самом деле для того, чтобы загнать страх смерти поглубже в подсознание. Но принципиально ничего не изменится. Хоть так её принимай, хоть эдак, всё это бессмысленные уловки. Для реального приятия чего угодно, это чего угодно нужно познать. По-другому никак.
Поэтому, только познав смерть, можно ее принять. А как ее можно познать? Очень просто — в медитации.
— Думаешь все эти разговоры о бессмертии лишь сказка?
Это просто глупость. Тот, кто стремится к бессмертию, на самом деле гоним страхом смерти. То, что родилось, рано или поздно умрет. Бессмертно только то, что не рождалось. Поэтому, в медитации можно познать себя — то, что бессмертно, а тело по всякому умрет.
— Я применяю вспоминание ситуации, когда опасность была реальной.
Это свидетельство тому, что страх смерти сидит внутри. Иначе к чему эти вспоминания, мобилизации? Когда смерть человеком принята, тогда ему нет никакой нужды "включить ожидание непредвиденной опасности в любой момент с любой стороны". Если смерть принята, тогда наступает полное расслабление, тогда я просто действую исходя из данного мгновения, ни на йоту не страшась смерти, поскольку готов к ее приходу в данный момент.
— Например, вспоминать самую страшную драку в детстве — это тоже позволяет запустить механизм включения повышенного осознания и необычных способностей: предвидение будущего, знание того, что за углом, видение бесчисленных причинно-следственных связей между всеми объектами, видение бесчисленных вариантов развития ситуации и своих действий в них.
Это всё двигатели, работающие на энергии страха перед смертью, это неприятие смерти. Когда человек осознан, тогда он просто действует и никакие состояния не нужны, он находится в единственно разумном состоянии — в своем осознании.
— Некоторые люди в экстремальной ситуации автоматически входят в особое сверхсознательное состояние, когда сознание становится кристально ясным, а эмоции отсутствуют.
Вот это и есть максимальное развитие страха перед смертью, но загнанное глубоко внутрь. Хорошо об этом сказал дон Хуан, когда Кастанеда его спросил: "А что ты будешь делать, когда тебя будет ждать человек с винтовкой с оптическим прицелом?"
"Меня там не будет", — ответил дон Хуан.
Ничего с человеком просто так не происходит. Если возникают экстремальные ситуации у человека, значит он их сам притягивает, это он сам источник этих ситуаций. Когда человек осознает такое и освободится, то всякие экстремальные ситуации исчезнут из его жизни.
— Каждый из нас уже много раз познавал смерть, но эта память заблокирована из-за ее пугающего характера.
Умереть неосознанно — это не познание смерти. В момент смерти, не до неё, а в самый момент, большая часть людей полностью теряют осознанность и переходят в мир иной совершенно бессознательно. Но это происходит не от пугающего характера самой смерти, а от страха перед смертью.
Те, кто пережил смерь осознанно, перестают ее боятся, поскольку видят, что ничего пугающего в ней нет. Это прекрасно видно по тем людям, которые осознанно пережили клиническую смерть. И самым главным доказательством реальности их переживаний является то, что у них исчезает страх смерти. И это выражается не во вхождении в сверхсознательное состояние, а в том, что человек перестает быть управляемым страхом.
— Смысла вообще нет. Вообще ни в чем. Единственное что есть — выбор.
Вот сразу видно, как человек сыплет словами, не осознавая.
Почему человек делает выбор? Зачем он делает выбор? Какие силы им движут при выборе?
Потому, что он предпочитает одно другому. А зачем? А потому, что находит в одном более нужное для себя, чем в другом. Т.е. исходя из своего понимания, из своего смысла.
Когда человек принял, что смысла нет ни в чем, то он тут же умирает. Он перестает делать какой-либо выбор. Зачем делать вдох? Зачем есть свой обед? Зачем отгонять от себя убийцу? Зачем получать деньги? И т.д. Если для него во всем нет смысла более, то он не будет это делать. Если человек по-прежнему живет, то значит, он имеет некий смысл в этом для себя.
— Ты можешь выбрать наслаждаться бытием и небытием или можешь сделать выбор страдать. Что выберешь то и будет. Только и всего. Но это не значит что один выбор хуже другого.
Именно, что значит. Если не значит, тогда нет выбора, тогда есть просто наблюдатель за пределами выбора. Для него, за пределами выбора, все, что происходит, хорошо. И не нужно ничего никуда мобилизовать, всё происходящее равнозначно и прекрасно — это состояние за пределами выбора.
— Страх сидит внутри. Он еще не побежден. И все эти мобилизации — путь к победе над ним. А у тебя иначе? Ты уже победил?
Нет, но я и не ставлю такой цели — побеждать страх или что-то еще. Понять, осознать наличие — вот единственное, что требуется. То, что понятно, не вызывает страха. Так что, такая интересная коллизия. Понимание и приятие страха в себе ведет к тому, что страх перестает быть страхом. Это очень интересное состояние.
— Я не могу судить об этом лично, но когда я понял, что сам могу стать для кого-то такой промежуточной ступенькой, то понял, что просто обязан это сделать.
И куда ведут эти ступеньки, если с одной стороны "Я не могу судить об этом лично", а с другой, личного опыта нет, кроме чтения о чужих опытах? Может, эти ступеньки ведут не туда?
Я ни сколько не предполагаю, что мой путь кому-то годится. Если кто последует за мной, то это его личная ответственность. В любом случае, ни доказать, ни опровергнуть того, что данный человек идет туда или дошел, невозможно. Можно принять это, довериться и попробовать самому пойти. Я разными путями ходил, пока не пошел своим. Главное, что я вынес из этого: надо каждый путь доходить до конца. Это залог того, что свой путь будет найден.
— Позволь страху смерти быть, позволь быть смерти.
Как я могу чему-то позволить быть или не быть. То, что есть, оно есть, чего нет — того нет.
Смерть, как мы ее обычно видим — это только смерть физического тела, после чего, у большей части людей, тонкие тела впадают в некоторую прострацию. У меньшей части начинают как бы сновидеть. Т.е. жить во всяких фантазиях. И только у немногих смерть физического тела не сопровождается потерей осознанности тонких тел.
— Позволь быть борьбе.
Да пусть себе борются все, кто хочет. Только борьба возникает там, где нет осознанности. Если есть осознанность, то нет борьбы.
— Ты думаешь, принять смерть, отрицая борьбу с ней — это правильно? Мне же кажется принять нужно все. Все без исключения — и смерть, и ее отсутствие, и страх смерти, и его отсутствие, и борьбу, и ненасилие. Именно такой подход я практикую — принять все.
Это самообман. "Принять" — синоним "перестать бороться". В приятии нет борьбы. Но приятие невозможно без осознания того, что принимаешь. Осознание предмета, сущности, явления ведет к его тотальному приятию и расслаблению.
— Я просто ума не приложу, как можно жить, если нет смерти? В чем смысл? Да, согласен, смысла нет.
Смысл есть, но каждый находит его сам. Его нельзя дать. Как свободу. Ее нельзя дать. Ею (свободой) можно стать. Как нельзя дать любовь, чтобы другой стал любовью и т.д.
— Страх смерти бежит туда, где, как ему кажется, я его не достану — бежит вглубь. В глубине — бессмертие.
Это так говорится из-за страха, что вдруг обнаружится, что в глубине ничего нет, нет никакого бессмертия. Страх никогда не бежит внутрь, страх это не то, что может убежать. Пока ты борешься со страхом, ты будешь идти с ним под ручку, он будет твоим вечным спутником.
Для того, чтобы с чем-то бороться, надо с этим чем-то быть на одном уровне. Иначе борьбы не получается.
Осознание себя приводит к тому, что ты отпускаешь страх и, как следствие, перестаешь с ним бороться. Страх остался там, а ты тут. Никакая борьба невозможна.
Бывает так, что время от времени совершают нападки всякие разные личности, назовем их черными магами. Если нет страха, результат всегда один. Они нападают сами на себя, поскольку там, где они действуют, человека без страха нет. Ему нет нужды выстраивать всякие зеркала и щиты, и использовать прочие разные приемы.
— Я поглощен без остатка борьбой, мне некогда бояться.
Вот именно для этого и поглощен борьбой, чтобы некогда было бояться. Чтобы не встретиться со страхом прямо, чтобы не осознать свой страх в полной мере.
Собственно, большая часть людей так и поступают. Только одни за одни стороны жизни держатся, другие — за другие. Главное для них в этом, покрепче держаться, чтобы не позволить осознавать самих себя. Чтобы заглушить внутренний зов души.
— Я боюсь не физической смерти, а более глубокой — ментальной.
Объект для страха не важен. Важна неосознанность, а она и есть порождение страхов.
— В этом мире ты не можешь увидеть того, что видно вне времени.
Времени нет. Все существует в данном мгновении. Все непрерывно изменяется и все находится в настоящем. Прошлое и будущее только в наших головах, но не в реальности.
— А на одре смерти мы думаем не о себе, а о тех, кого мы оставляем в этой жизни.
Это вы так помните со смерти в последнем воплощении перед этим воплощением или вы об этом так думаете? Я так вижу, что вам так приятно думать о своей смерти.
Когда вы спите и видите сон, вы каждый свой сон думаете о своих родных и близких? Вы может быть и будете думать о них до сна, перед сном, но вот сон пришел и идет сам собой.
Со смертью еще веселее. Может до смерти вам и придет в голову что-то о родных, но во время умирания вы не будете выбирать думать о том или этом.
— Под принятием борьбы я имел ввиду отнестись к ней спокойно, принять тот факт, что она существует в реальности.
Она существует в реальности. Я не об этом. Я о том, что если ты что-то принял, то это уходит из твоей жизни. Если действительно принял борьбу в себе, то она исчезает, если действительно принял жадность в себе, она исчезает и т.д. Если принимается гнев, то он исчезает.
А остается то, что эти качества закрывали собой. Уходит борьба и остается сострадание, жадность — щедрость, гнев — любовь. И т.д.
Поэтому, бесконечны попытки взрастить в себе сострадание, щедрость, любовь. Это приводит только к одному: к борьбе со страхами, жадностью или гневом. И самой этой борьбой мы даем этим качествам силы.
Поэтому, бессмысленно бороться — достаточно просто осознать и отпустить от этих качеств руки.
И критерий очень прост. Если что-то осозналось реально, то это уходит окончательно из твоей жизни. Бесповоротно.
Правда, можно и обмануть самого себя, загнав поглубже в себя или подавив осознаваемое качество.
— Восточные единоборства — та же борьба. Но если относиться к ней отрицательно и отвергнуть, то теряешь и нечто большее, глубокое, что скрыто за этими единоборствами — глубокую восточную философию.
А так и происходит. Приняв, что восточные единоборства — борьба, мы теряем саму их суть. Восточные единоборства — путь познания себя. Мастер никогда не борется. Как только он начнет с чем-то бороться, так он сразу проиграл. Мастер просто не теряет гармонии, остальное — фон, который многие воспринимают за борьбу.
— Все нужно принять. Борьбу и мир, жизнь и смерть. Ничего не отвергать. Все просто.
Кто будет принимать? И как будет принимать? Умственное согласие — это не приятие, это самообман.
Приятие — это следствие, это то, что случается само собой, когда просыпается осознанность.
