Любая книга — это мертвый слепок чужого опыта. Точнее даже так: ни в какой книге не существует опыта. Опыт всегда личен.
Те, кто это понимает, никогда не писали книг со своим опытом. Их писали их глупые ученики. Умные, т.е. которые постигли, тоже не писали. Мастер всегда учил человека, который перед ним. Он никогда не выражал вообще, для кого-то там.
Естественно, если мастер что-то записал сам, это не есть его опыт, это выражение мастером самого себя через написанное. Ярким примером являются хайку Мацуо Басё. Или песни Мирры.
Насчет тибетской книги мертвых. Не забывайте, она предназначена не для обычного человека, а для того, который посвятил жизнь постижению этой жизни, постижению самого себя. Такой человек имеет возможность умирать осознанно, если он в течение жизни старался эту осознанность пробудить.
Для большей части европейцев, точнее, людей европейской культуры, с их параноидальным страхом смерти, эта техника умирания совершенно бесполезна. Такой человек теряет всякое осознание еще не умерев толком.
Но эта книга и для самих тибетцев практически бесполезна. Суть в том, что тот, кто сопровождает умирающего в его посмертном путешествии, должен видеть, что с этим человеком происходит. Он должен сам, скажем параллельно с ним путешествовать. Тогда он будет давать конкретные рекомендации. Если монах будет бубнить рядом с мертвым телом, не зная, а что именно воспринимает умерший, то это не даст толку.
