Любые знания — это путь от себя, путь в сторону укрепления нахождения в уме. Пребывание вне ума лишает человека всяких знаний. Некому там знать и нечего. Когда нет ума, а ещё точнее, эго, то нет познающего и познаваемого. Нет больше разделения между познающим и познаваемым. Вот это уму понять совершенно невозможно, поскольку для него такое принципиально не существует. Ум, эго — это синоним отделения, есть я и есть нечто, и между мной и нечто есть моё знание. Когда ум уходит, эго растворяется, то разделения больше нет. А ум вне разделения не существует.
* * *
Назначение лжегуру — пудрить мозги людям. Но и в этом есть свой смысл. А куда деваться тем людям, которые не хотят лишаться своих иллюзий, своих глюков? Для лжеучеников нужны лжеучителя. И это хорошо.
* * *
Вот потому и боится, на самом деле, медитации большая часть людей, потому что медитация — это смерь эго. Это более глубокая смерть, чем физическая. Физическая смерть — не смерть даже вовсе, а так, смена одной износившейся оболочки на новую. Но ум, эго по-прежнему остаётся и продолжает свои глюки. Когда происходит смерть это, то это гораздо глубже.
* * *
Заниматься любовью — это круто. Если человек занимается любовью, то любви в нём нет. Он её практикует. В человеке нет ничего того, что он практикует. Когда он отбросит все свои практики, когда расслабится так, что всё, за что он держится, уйдёт, тогда останется то, что он есть, в том числе и любовь.
* * *
Когда человек лишается общения, тогда перед ним с ужасающей ясностью раскрывается картина собственной внутренней разделённости. Нет никого снаружи, за кого можно ухватиться, занять себя, отвлечься от самого себя. В уединении человек остаётся напрямую с самим собой и не может выдержать этого. Но тот, кто понимает происходящее — что всплывает на поверхность то, что в конечном итоге загораживает ему саму жизнь, саму суть жизни, суть самого себя, — тот может использовать уединение себе на пользу. Он может шагнуть внутрь себя, в уединении никто этому не мешает, кроме самого себя.
* * *
Подготовить организм к медитации! Это круто, это равно сказать «подготовить организм к любви»! Медитация — это не нечто, к чему надо готовиться, медитация — это наша внутренняя суть, это наша природа. Ум тут совершенно ни при чём. Он только то, что закрывает собой нашу природу. Поэтому можешь как угодно готовить свой ум, ты в нём так и останешься и будешь говорить, однажды, с гордостью, скрытой для самого себя: «Вот, я занимаюсь медитацией». Или что-то в подобном роде. Но это будет только умственная проекция и ничего более.
* * *
Цели у медитации нет. Как нет цели у любви. Если у любви есть цель, тогда любовь — это просто ступенька к чему-то ещё, к тому, что дальше. Тогда любовь — это просто полезная, утилитарная вещь, необходимая для достижения чего-то там. Медитация, любовь — самодостаточны. Это значит, они не являются средством для достижения чего-то. Они сами по себе. Я говорю о медитации, а не об упражнениях, которые называют медитацией.
* * *
Когда человек отпустит ненависть, то останется любовь. Любовь — это не нечто, это наша суть, а ненависть — это наша практика. Мы её непрерывно практикуем, потому и можем однажды отставить в сторону.
* * *
О медитации нет единого чёткого представления, поскольку разные люди вкладывают в это слова подчас противоположные смыслы. Ищущему останется полагаться только на себя. Впрочем, как и во всех иных вопросах. Решение всегда будет только за вами. Нельзя рассказывать медитацию. Можно рассказывать упражнения, которые способствуют этому, можно говорить около медитации, но не о ней самой.
* * *
Самадхи, нирвана — это всё ваши глюки. Вы говорите о том, о чём не имеете ни малейшего представления. Всякие внетелесные переживания, встречи со всякими существами в астрале и прочее не имеет к этому никакого отношения. Нирвана — это не переживание, не путешествие по астралу.
* * *
Самый главный труд, самое большое мужество, что требуется от человека — отпустить своё эго. Он так боится этого, что готов делать что угодно, обманывать себя самыми разными занятиями, но только пребывать в эго, быть этим эго. Полностью расслабиться требует неимоверно больше мужества, чем любые усилия.
* * *
Когда человек совершает усилия, то для него впереди маячит пряник, награда. Он будет вознаграждён за свои усилия. И потому можно и потерпеть, как тому олимпийскому чемпиону. Тем более, что награда за это будет не в пример круче! А за расслабиться ничего не будет. Напротив. Уйдёт и то, что было. Уйдёт эго, а с ним жадность, ревность, желания, жажда наград и превосходства. А что же будет, в конечном-то итоге? Полная неизвестность. Те, кто постиг говорят только одно: это передать нельзя, это невыразимо, но это не награда за ваши усилия, поскольку вас уже нет. То есть, полный мрак и неизвестность. Шагнуть в неизвестность мало кто готов. Вот потому мало таких шагнувших.
* * *
Нет у медитации показателей. Когда человек выходит за пределы ума, расслабляется, отпускает руки от всего, тогда он пребывает в состоянии медитации и для этого человека не требуются никакие доказательства правильности. Но если возникает хоть тень сомнений, хоть тень вопроса «а всё ли так, как должно», то это не медитация. Можно сказать, что любое вопрошание и будет показателем. Человек, который любит, не спрашивает, не сомневается любит он или это ему кажется. Никаких вопросов в любви не существует. Есть любовь и нет вопросов. Когда есть вопросы, тогда нет любви.
* * *
Человек может поделиться только тем, что имеет. То, что человек говорит — не важно. Важно, что человек есть.
* * *
Я религиозен. Но не принадлежу никаким конфессиям. Религиозность — это не принадлежность той или иной церкви, это качество души.
* * *
Ни один будда не говорил о Пути. Это ваши фантазии. Начните для начала с Лао-Цзы: истина высказанная — не есть истина. Все будды сходились в одном: говорить о пути — полная бессмыслица. Так же как говорить о свете слепому, чтобы тот в итоге понял про свет — бессмыслица. А все разговоры будд — не более чем отвлечение умов учеников или способ выбить их из привычного состояния. Редко какой ученик может просто пребывать рядом с Буддой, не ожидания никаких слов и наставлений.
* * *
Истинное не требует судей. Оно самодостаточно. Истинное не требует защиты, поскольку истинное существует и так. Ложное требует непрерывной защиты, поскольку ложное без защиты, без поддержки его — разрушается.
* * *
При желании можно всю свою жизнь назвать медитацией, но от этого ничего в жизни не изменится.
* * *
Термин «медитация» не выдуман, он был неправильно переведён. В Индии для описания определённого состояния человека использовалось слово «дхьяна». Будда (он говорил на пали, а не на санскрите) использовал диалект и у него это слово звучало как «джхана». Когда ученики Гаутамы Будды попали в Китай, то они не стали искать китайский эквивалент, не стали переводить это слово. И в Китае это слово стало звучать как «чань». А в Японии — «дзэн». Если бы это слово пришло в Европу тем же путём, то есть, с просветлёнными, то оно бы так и осталось в каком-либо новом звучании, но с исходной основой. Но с Европой вышло всё не так. Это слово принесли в Европу европейцы, которые просто не поняли его сути. И перевели его словом «медитация». Свели суть этого слова к некому умственному действию. Поэтому, сейчас под словом «медитация» есть много разных понятий. Кто под этим понимает некоторые размышления, кто концентрацию, кто созерцание, но это всё мимо и не имеет к дхьяне отношения.
* * *
Вся истина Ошо сводится к простому: встань на свои ноги и иди сам. Если человек не встаёт и не идёт, то это пустые слова. А если идёт, то нет. Слово «идёт» условно. Отпустить мысли и ощутить свою тишину — это тоже «идти», в определённом смысле.
* * *
Умом нельзя отделить эмоции от мыслей. Просто одна группа мыслей возьмёт верх над другой.
