Новый выпуск Nautilus посвящен панпсихизму — совокупности различных теорий, по-разному говорящих нам о том, что сознание присутствует везде, в каждой единице материи.
Конечно, никто из ученых не говорит с серьезным видом, что у камней есть квалиа, а дерево что-то себе мыслит. В «трудной проблеме материи» стоит прежде всего различать сознание и мысль.
Кристоф Кох, известный нейробиолог (и автор таких книг как The Quest for Consciousness: A Neurobiological Approach и The Feeling of Life Itself: Why Consciousness Is Widespread But Can't Be Computed), сегодня вроде как придерживается теории интегрированной информации Джулио Тонони, хотя ранее сам выдвигал гипотезу о 40-герцовых осцилляциях; еще в тексте упоминается теория глобального рабочего пространства. Любая из теорий в итоге упирается ту самую «трудную проблему» первоисточника сознания — в тексте приходят к выводу, что вместо парадигмы «материя — это "железо", сознание — "софт"» предлагается альтернатива «материя — "софт"; частицы сами по себе — "железо"». То есть способность к сознанию содержится в какой-то степени в самих частицах, но здесь будет проще объяснить на примере теории Тонони.
Мы поражаемся подвигам роботов и нейросетей — кажется уже вот-вот и мы сможем вести осмысленный диалог на отвлеченные темы, а не только просить Алексу поставить музыку погромче. По сути, мы удивляемся способности процессоров обрабатывать информацию. Процессоры можно делать из кремния (который в виде диоксида встречается в песке), германия или других хороших проводников. Кремний очень хорошо распространен в естественной среде, но сырье для микросхем очищается настолько тщательно, что в среднем на один миллиард атомов кремния мы получаем не больше одного чужеродного атома. Способность обрабатывать информацию в каких-то минимальных долях заложена в кремнии (и, следовательно, в песке), просто у песка неподходящая конфигурация. Тонони экстраполирует теорию на все возможные предметы, распределяя коэффициенты интегрированной информации — в условном замковом механизмы больше интегрированной информации, чем в эквивалентном по весу куске металла, например.
Для наглядности и упрощения отвлечемся от сознания на звук: камень или кусок дерева может издать звук, если он с чем-то столкнется, и в одних и тех же условиях звук будет одинаковым. А вот собранная из материалов аудиоколонка может воспроизвести набор звуков в каком-то конкретном диапазоне. Птицы могут петь, человек может шептать, кричать, говорить разные слова — подобные пример есть в начале книги «Гедель, Эшер, Бах» Хофштадтера. С (о)сознанием можно провести похожую градацию: человека прежде всего выделяет способность бояться будущего самого по себе, или наоборот, вдохновляться своими возможными свершениями; человек способен желать, чтобы время шло быстрее или отошло назад, иначе говоря, человек как вид выдялется своей хронорецептивностью.
В видеоигре Prey 2017 года и книжном цикле «Пространство Откровения» Аластера Рейнолдьса (откуда еще явно заняли основную арку Mass Effect) с этой идеей постоянно играются: в Prey некоторые герои выдвигают предположение, что инопланетная форма жизни (прозванная Тифоном) имеет какую-то отличную (и, возможно, в разы превосходящую нашу) организацию сознания, поэтому человек для нее подобен еде в точной такой же мере, как для человека едой оказывается рыба. Связь между сложностью сознания и сложностью организации в Prey выражена в анатомии Тифона — состоящий из однородного вещества пришелец из простейших мимиков складывается в более сложных ткачей и телепатов, способных внушать людям мысли и «перехватывать управление». У Рейнольдса некоторые пришельцы прошли стадию феноменального сознания (квалиа) и по отношению к нам и мыслят на неком «постсознательном» уровне.
Наш вид, согласно тексту, ведом интуитивным домысливанием сознания у наблюдаемых объектов по поведенческим признакам: ведущие себя аналогично нам животные кажутся нам более «сознающими», чем другие. Но на данный момент нейронауки дают немало поводов представить человеческий мозг как набор решений-костылей и оптимизированного сенсорного интерфейса, вынесенного на кожу и голову — единообразие в голове, подразумевающее возможность наличия «главной структуры», из которой исходит «я», вероятнее всего является иллюзией, и на самом деле прямо сейчас у нас в головах могут соревноваться или обмениваться информацией сразу несколько относительно простых систем, просто на уровне сознания и речи поддерживается иллюзия единства. Панпсихизм в целом достраивает на этой основе концепцию, что сознание скорее стоит рассматривать не как свойство некоторых сущностей, а скорее как поле наподобие электрического.
