Революция возможна только в индивидуальной душе. Социальная революция — это ложное явление, потому что у общества нет собственной души. Революция — это духовное явление. Политическая революция, социальная революция, экономическая революция невозможна. Единственно возможная революция — это революция духа. Она индивидуальна. Если изменятся миллионы индивидуумов, как следствие изменится и общество; но не наоборот. Невозможно сначала изменить общество и надеяться, что вследствие этого изменится индивидуум.
Все революции потерпели крах именно потому, что начинались не с того конца. Мы полагали, что если изменить общество, изменить структуру, экономическую или политическую, тогда однажды изменится и индивидуум, элемент, составляющий общество. Это глупо. Кто будет осуществлять революцию?
Например, в 1917 году в России произошла так называемая великая революция. Но кто руководил этой революцией? Кто пришёл к власти? К власти пришёл Иосиф Сталин. Но сам Сталин лично не претерпел революции, он был продуктом того общества, которое пытался изменить. Он оказался гораздо более опасным царём, чем цари, которых он уничтожил, потому что он был порождением этих царей, он был продуктом феодального общества. Он пытался изменить общество, но сам был по натуре диктатором. Он навязал стране свою диктатуру, революция превратилась в контрреволюцию; и эта неудача постигла все революции, которые случились в мире, потому что революционеры — это люди того же разряда, что и те, которые стоят у власти. Они являются порождением прошлого, в них нет ничего нового. Что они сделают? Просто повторят прошлое, наклеив только новые ярлыки. Они пишут на них «коммунизм», «социализм», «фашизм»... Неважно, как это называется, название может быть любое. Громкие названия только вводят людей в заблуждение…
Мы продолжаем придумывать громкие названия, но реальность, по сути своей, остаётся прежней.
Во-вторых, когда революция одерживает победу, приходится уничтожать всех революционеров, потому что революционеры — опасные люди. Они разрушили предыдущее общество, теперь могут разрушить и последующее, поскольку они не могут жить без революции. Они умеют только одно, они специалисты только по одному вопросу — по свержению правительства. И не важно, какое правительство. Всё, что они умеют, всё, в чём они сильны, это в свержении правительств. Когда революция одерживает победу, первой задачей людей, пришедших к власти, оказывается уничтожение оставшихся революционеров, благодаря которым они пришли к власти. Любая революция превращается в контрреволюцию, потому что люди, усилиями которых эти лидеры приходят к власти, оказываются самыми опасными людьми.
Поэтому тем, кто приходит к власти, приходится уничтожать оставшихся революционеров. Любая революция уничтожает своих отцов — это неизбежно, — и когда эти отцы убиты, революция превращается в контрреволюцию. Она уже не революционна, она уже антиреволюционна.
Именно поэтому я говорю, что происходящие каждый день события почти бессмысленны: как только они случаются, они мгновенно исчезают, потому что контекст сразу меняется. Политические революции случались и исчезали: это просто пузыри, мыльные пузыри. Возможно, на какое-то мгновение они кажутся очень красивыми, но это не вечные бриллианты.
Вечный бриллиант — это внутренняя революция. Но внутренняя революция трудна, потому что она требует творческого, созидательного подхода. Внешняя революция требует разрушительного подхода. Ненавидеть легко, любить трудно. Разрушить легко. Для того чтобы построить Тадж Махал, нужны годы. Строительство Тадж Махала продолжалось сорок лет, над его созданием ежедневно трудилось пятьдесят тысяч человек. Сколько дней понадобится, чтобы его разрушить? Возьмите бульдозер, и через день он исчезнет с лица земли.
Единственная настоящая революция состоит в том, чтобы взять ответственность за свою жизнь на себя и начать эту жизнь менять. Изменения будут происходить медленно; только через некоторое время вы начнёте двигаться в мир света и кристаллизации. Но как только кристаллизация произойдёт, вы поймёте, что такое настоящая революция. Тогда делитесь своей революцией с другими. Она должна передаваться именно так, от сердца к сердцу.