Научитесь сидеть в молчании, ничего не делая, просто покоясь в себе, расслабляясь в себе. Понадобится некоторое время для того, чтобы этому научиться, потому что нас учили быть беспокойными, нас воспитывали люди, которые сами были очень беспокойными. Они нас отравили, они нас испортили, не специально, не намеренно. Возможно, они были хорошими людьми, возможно, они хотели даже нам помочь, но они были бессознательны, а бессознательные люди не могут помочь, они могут только навредить. Какими бы хорошими намерениями они ни руководствовались, они обязательно навредят. Они всех сделали беспокойными. Все торопятся, спешат, несутся куда-то, не зная куда, не зная зачем. Сама скорость стала чем-то важным, как будто она обладает какой-то ценностью.
Когда я был студентом в университете, моим соседом был один профессор. Он был очень занятой человек, он постоянно ездил из одного университета в другой, из одной страны в другую. Разные университеты мира приглашали его для чтения лекций... Он был вечно в разъездах.
Когда он был дома, он играл в шахматы, в карты и в монополию — глупейшие игры. Я не раз спрашивал его, зачем он это делает. Он всегда отвечал: «Чтобы убить время».
На это я говорил: «Странно: когда вам нужно ехать в другой город, вы едете не на поезде, а несётесь на самолёте, чтобы сэкономить время. Сэкономив время, вы играете в монополию, чтобы убить время. И вы называете себя профессором логики и философии? Да вы просто дурак! Вы делаете это, чтобы сэкономить время, но для чего вы его экономите? Вы можете ездить на воловьей упряжке! Тогда вы сможете насладиться видами природы, деревень и множества других вещей. Путешествие на самолёте — это на самом деле не путешествие. Вы входите в металлическую капсулу в одном месте, затем, сэкономив время, выходите в другом месте, и что вы делаете с этим временем?»
Профессор сказал: «Ты всегда создаёшь для меня проблемы. Разговаривая с тобой, я всегда боюсь, что ты собьёшь меня с толку. Я знаю, что ты прав, и мне нечего тебе ответить».
В итоге он погиб в авиакатастрофе. Я неоднократно ему говорил: «Ты погибнешь...», потому что в Индии безопасно ездить только на воловьей упряжке!.. «Ты слишком спешишь». У него было достаточно денег, и я иногда его спрашивал: «Зачем ты всё это делаешь?» «Чтобы заработать денег». На что я говорил: «Но у тебя же нет детей».
Он нередко давал мне деньги, которые я тут же тратил. Я говорил ему: «Я не верю в накопление денег и подобные вещи, я их просто трачу. Если вы дадите мне денег, я их тут же потрачу. Никогда не спрашивайте меня, что случилось с этими деньгами».
Он ездил в Нью-Йорк, Вашингтон и Лондон, чтобы заработать денег, но он был разведён и у него не было детей. Я был единственным близким человеком, поэтому он давал деньги мне, что ещё ему было делать с этими деньгами?
Я говорил ему: «Но это же глупо: у вас достаточно денег, вы можете перестать работать, наслаждаться жизнью, играть в карты, шахматы, делать всё, что угодно». Но он не мог остановиться. Это была старая привычка, накатанная колея.
Медитирующий человек должен научиться делать только существенное и не растрачивать свою жизнь на несущественное. Медитирующий человек должен научиться расслабляться, отдыхать, наслаждаться покоем. Тогда мало-помалу он укоренится в своём центре. Попав в свой центр, вы попадаете в вечность, вы попадаете в пространство, где нет времени, вы впервые вкушаете этот нектар.
Вся религия существует ради этого переживания. Если религия не даёт вам переживания бессмертия, вечности, в ней нет никакого смысла.
Мои санньясины испытают это переживание. Постепенно они двигаются всё глубже и глубже в него, расслабляются в нём. Вот что такое санньяса — это исследование вечности.
